Любовь к Богу

[HellenA]

Одной из страстей, свирепствующих в нашей жизни, является гнев, и идущие рука об руку с ним ссоры, конфликты, заходящие иногда очень далеко. Возмущаемые сами собой, мы возмущаем и тех, кто окружает нас, и наша жизнь нередко превращается в ад, вся эта наша земная жизнь со скандалами в семье, на работе, повсюду, со всевозможными конфликтами по причине амбиций, гнева, расшатанных нервов и так далее. Поэтому так важно проявлять осторожность ко всему тому, что возмущает нашу внутреннюю и внешнюю жизнь.

Архимандрит Софиан (Богиу)

[HellenA]

Когда я был молодым, то довольно легко относился к тому поручению, которое дал мне Господь в этой жизни, — быть отцом. Что в этом трудного? Воспитывай детей, корми, пои, проверяй, чтобы уроки учили, чтобы не болели. В общем, — ничего особенного. Да только чем они старше, тем больше понимаешь, какое это непростое дело — любить своих детей. Ведь не «свои» они мне, не моя собственность. Как привычно считать своим то, что моё: моя машина, моя квартира, мои дети, мой холодильник. А ведь нет! Всё, что есть у меня, — принадлежит Богу! Это Его машина, Он дал мне её на время поездить; это Его квартира — Он дал мне её, чтобы пожить в ней некоторое время и это Его дети — Он доверил их мне на некоторое время, чтобы я помог им в начале их бесконечного пути.

Мои дети постоянно напоминают мне, что они — не моя собственность... Тем, что не слушаются, тем, что носятся по квартире, дерутся, разбивают посуду, проливают клей на одежду.... Как только я пытаюсь загнать их в "свои" рамки, о, как они отчаянно сопротивляются! И я каждый раз убеждаюсь: они — НЕ МОИ! Это особые люди, самостоятельные бесконечности, а я, — всего лишь их земное начало... У К.Д. Ушинского есть такая мысль: хороший воспитатель наблюдает за ребёнком и как только малыш хочет шагнуть, он как бы подставляет ступеньки под ноги вместо того, чтоб тащить его за собой по лестнице. Это очень красивая метафора: получается, что родитель помогает маленькому человеку самому выстраивать свою лестницу жизни и параллельно обучает его самостоятельности, что в итоге даёт повзрослевшему ребёнку умение самому двигаться вверх, не оглядываясь на папу-маму.

Священник Валентин Марков

[одина]

Тут я согласен. Мы лишь проводники-советники детям на некоторое время (на некотором участке их Пути).
При этом и дети являются нам помощниками-советниками (зеркалом). Считать их своей собственностью вредно.

Очень похожие мысли есть в кришнаизме
Незарегистрированные пользователи не могут просматривать ссылки.
Зарегистрируйтесь или Войдите

http://www.vasudeva.ru/index.php?option=com_content&view=article&id=28:bhagavad-gita-kak-ona-est-glava-pjataja-karma-joga-dejatelnost-v-soznanii-krishny&catid=51&Itemid=161

Отречение от мира можно назвать полным лишь тогда, когда оно основано на понимании того, что все в этом мире принадлежит Господу и что никто не имеет права считать себя собственником чего бы то ни было. Необходимо осознать, что на самом деле нам ничего не принадлежит. Так от чего же нам отрекаться? Тот, кто знает, что все является собственностью Кришны, всегда отрешен от мира. И поскольку все принадлежит Кришне, надо все использовать для служения Кришне.

Чтобы эти истины были поняты всеми, необходимо прийти к Истине, что все имена и формы богов, людей воплощённых и развоплощённых принадлежат Универсуму, Абсолюту, Безымянному и Безформенному -  Богу Единому, которого пусть каждый своим любимым именем Учителя или Бога называет и в любом идоле, изображении, картине или иконе представляет.  Необходимо осознать что всё и мы в том числе Богу принадлежит, потому быть в единстве согласии и мире в Мире общем, как в Едином Боге, в Его местообитании с обитателями нам надлежит.                      

[HellenA]

«Очистить сердце труднее, нежели очистить ум: ум, убедясь в справедливости новой мысли, легко отбрасывает старую, легко усвояет себе новую; но заменить навык навыком, свойство свойством, чувствование другим чувствованием, чувствованием противоположным, это — труд, это усильная продолжительная работа, это — борьба неимоверная. Лютость этой борьбы Отцы выражают так: «дай кровь и прими дух». Значит: надо умертвить все греховные пожелания плоти и крови, все движения ума и сердца, зависящие от плоти и крови. Надо ввести и тело, и ум, и сердце в управление духа».

Святитель Игнатий (Брянчанинов)

[HellenA]

Муж несет ответственность перед семьей, главой которой является. Это очень тяжело. И жена должна всегда об этом помнить. Известно, что инфаркты чаще случаются у мужчин, чем у женщин. Наши прабабушки как-то очень быстро догадывались, что значит для семьи муж и отец. Они берегли, холили и лелеяли кормильца. Встречали радостно и ласково. И чем позднее, тем ласковее. И выгружали перед ним не ворох проблем, а вкусный горячий ужин. А детей загоняли куда-нибудь в уголок, чтобы не мешали отцу отдыхать. Вот с кого надо брать пример. Берегите своих любимых мужчин.

[HellenA]

«А я нищим подаю…»

(Из разговора с одной бабушкой)

– А я нищим подаю… Мне иногда говорят: «Бабка, да ты что? У них, вон, за углом у каждого по «мерседесу», а ты со своей пенсии будешь им последнее отдавать?» А я – что ж? Пенсия-то, она ж, как теперь говорят, хоть и маленькая, а все равно хорошая… сколько смогу, подам. Мне говорят: вот вы все, кто им подает, вы их развращаете подачками своими, они и не работают. А я думаю: лучше уж ошибиться и подать тому, кто на самом-то деле и не нуждается, чем в другую сторону ошибиться и не подать, кому на самом деле надо… Они, кому не надо-то, иногда и сами не берут. Говорят: бабуль, это мы лохов всяких стрижем, а у таких как ты брать – грех; давай-ка мы лучше тебе сами подадим. Так чудно говорят – лохов, говорят, стрижем. Мне смешно их слушать.. как говорят-то теперь, какими все словами…

А я ведь почему подаю? Мне семь лет было, когда нас с мамой и с сестрой в Германию угнали. Жили мы, правда, в лагере не для военнопленных, а для перемещенных… там все-таки полегче было. Но все одно – много народа померло с голоду. А я такая худая была… вот такая худющая, как стручок. И меня из-за этого никто не покупал. Других детей покупали в батраки, а меня – никто не брал. А я и рада. Вот – в четыре утра встаю, когда охранник на вышке устанет и не видит уже ничего толком… внимание-то уже рассеивается, поди-ка, подежурь всю ночь. И вот, я встаю, пролезаю в щель в заборе и иду в город. У нас ни колючей проволоки, ничего такого не было, один простой забор, дощатый… И вот я иду в город, побираться. Целый день хожу, прошу хлебушка. А потом, уже к вечеру – назад проберусь и мамку кормлю. И других тоже, кто там с детьми был… им тоже, когда могла, давала. Ну, вот. Кончилась война. Назад в Польшу нас не пустили, отправили на Украину. Да еще перед этим все проверяли, не шпионы ли мы… Ладно. Приехали на Украину. А это сорок шестой год. Самый голод. Я до сих пор все помню, как люди на улицах лежали и умирали. Мамка моя начала с голоду пухнуть. А я опять – хожу да побираюсь. И вот… ведь сами там все из последних сил еле-еле тянули… а все равно подавали! Кто свеколку подаст сахарную, кто угля в передник насыплет. Так мы с мамочкой и выжили. А если бы не подавали, нипочем бы не выжили… Так вот, с тех пор и я, - кто просит, я тому подаю. Знаю, что теперь другое время, что никто с голоду, слава Те, Господи, не пухнет – а все равно. Не могу не дать. И хочу иногда не давать – а не получается.

И собак я тоже с тех времен люблю, с военных. Там, в лагере, один охранник был.. дурной такой, не приведи Господь. Один раз взял и стал на меня собачищу свою натравливать.. овчарку. Я со страху как упаду, как руками вот так вот закроюсь… А она, слышь, подошла ко мне, понюхала – и не тронула. Он ей – и так, и сяк, и усь-усь, и чего-то еще по-ихнему… и даже сапогом ей под брюхо поддал. А она – все равно… подходит, нюхает и хвостом виляет. Понимает, что перед ней дитя… Конечно, это мне повезло, это собака такая умная попалась. Другая бы в раз разорвала, не поглядела бы, что я маленькая… Но все одно: я теперь собак люблю… все никак про ту забыть не могу. И они ведь меня любят – бедовые такие! Все соображают! Я вот иногда думаю: собаки перед нами – все равно, что мы перед Господом. Чего-то понимаем, а главного-то самого понять и не можем. И услужить, вроде, рады, а чуть что не так – шерсть на холке вздыбим и рычим. Покормят нас – ластимся, хвостом виляем. Забудут покормить – враз пойдем шастать по чужим дворам да другим хозяевам хвостами подвиливать. А потом вернемся, подползем на брюхе-то.. уж скулим, скулим: прости, дескать, нас. Такие уж мы бессчастные да бестолковые! А чего бессчастные? Чего мы все жалуемся с утра до вечера? У меня вот, к примеру, жизнь была хорошая. Всякое бывало, конечно, но все равно – такая бывала в жизни радость, что я уж прямо и не знаю, за что ж мне такая радость была. А ты говоришь: нищим не подавать? Как же не подать, когда у меня и так все есть!

[HellenA]

С одной стороны, требование Бога быть совершенными не должно обескураживать вас в ваших нынешних попытках "быть хорошими" и даже в ваших падениях. При каждом падении Он поднимает вас. Он прекрасно знает, что своими собственными усилиями вы не сможете даже приблизиться к совершенству. С другой стороны, вы должны с самого начала понять, что цель, к которой Он начинает вести вас, - это абсолютное совершенство, и что никакая сила в мире, кроме вашего сопротивления, не помешает Ему довести вас до этой цели. От этого вам не уйти. Очень важно понять это с полной ясностью. В противном случае, достигнув определённого предела, мы, скорее всего, начнём отступать и сопротивляться Ему. Я думаю, многие из нас, получив от Христа силу преодолеть два-три греха, бывших для нас явной помехой, начинают считать (хотя и не говоря этого в слух), что теперь они достаточно хороши. Он, мол, сделал всё, чего мы от Него ждали, и теперь мы были бы весьма благодарны, если бы Он оставил нас в покое. Как мы говорим: "Я никогда не собирался быть святым, я лишь хотел быть обыкновенным порядочным малым". И, говоря так, мы воображаем, что проявляем смирение.
Это роковая ошибка. Конечно, мы никогда не хотели и не просили Его сделать нас такими, какими Он собирается сделать нас. Но вопрос не в том, чем мы собирались быть, а в том, к чему Он, создавая, предназначал нас.

Клайв Стейплз Льюис "Просто христианство"

[HellenA]

Почаще смотрите на звезды. Когда будет на душе плохо, когда вас обидят, когда что не будет удаваться, когда придет на вас душевная буря – выйдите на воздух и останьтесь наедине с небом. Тогда душа успокоится.

Священник Павел Флоренский

[HellenA]

Смирение — это не когда ты на себя плюешь: «Гаденький я, гаденький», и ботинком сам себя растаптываешь (что зачастую доставляет некоторым этакую нездоровую сладость, приятность), а умение хранить со-мирность, мир со всеми, вопреки внешним обстоятельствам.

Протоиерей Максим Козлов

[HellenA]

Умейте молчать. Пусть болтовня отступит, даст место глубокому, собранному, полному подлинной человеческой заботливости молчанию. Молчанию научиться нелегко... Но только так в какой-то момент люди становятся способными говорить, — говорить серьезно, говорить глубинно, произносить то немногое, что сказать стоит.

Митрополит Антоний Сурожский

[HellenA]

Отсутствие вкуса к уединению и молчанию есть болезнь современного человека. Многие даже боятся тишины, боятся одиночества и свободного времени, потому что нечем заполнить пустоту: нужны слова, впечатления, нужно быть занятым и всегда спешить, чтобы создавалась иллюзия бурной и наполненной жизни. А жизнь с Богом начинается тогда, когда слова и мысли умолкнут, когда земные дела отойдут на второй план и в душе человека освободится место, которое может заполнить Бог.

Митрополит Иларион Алфеев

[HellenA]

Кто хочет быть славен у людей,
тот не может быть свободен от зависти;
а имеющий зависть не может обресть смиренномудрия.

Таковый предал душу врагам своим,
и они вовлекают ее во многие грехи и губят.

Преподобный Исаия
(IV век)

[HellenA]

Мужчина очень ценит семейную жизнь. Ему просто нужна нормальная обстановка в семье. Ему не нужна истеричная жена, мечущаяся, которая свою жизнь видит в том, чтобы воспитывать мужа.

Монахиня Нина Крыгина

[HellenA]

Изо всех сил надо хранить душевный мир. Человек должен трудиться, чтобы всегда пребывать в радости духа. А бесы хотят, чтобы мы все время были печальны.

Старец Фаддей Витовницкий

[HellenA]

Первый предмет терпения есть — терпение себя, хотя никто почти не обращает на это внимания…Терпеть себя — значит, когда видишь свои ошибки и недостатки, то не должно сильно расстраиваться или возмущаться, ни, тем более, отчаиваться, ибо все это есть признак гордости. Тогда нужно смириться и молчаливо терпеть себя. Нужно помнить, что каждому человеку свойственно ошибаться, т. к. совершенных людей на земле нет... Поэтому, когда случится так или иначе споткнуться, тогда нужно смириться, сокрушиться сердцем о своем невежестве и впредь стараться быть внимательнее и осторожнее, испрашивая на то помощь Божию, но ни в коем случае не сваливать свои ошибки на других, или на что-нибудь стороннее. Свою вину всегда нужно признавать своей: это есть правильный путь и признак способности души к исправлению.

Святитель Феофан Затворник